вторник, 23 января 2018
Хочу истечь кровью через раны полностью, просто вытечь и исчезнуть, хочу рассыпаться бабочками и разлететься в разные стороны, быть стеклянным и разбиться на мелкие осколки и перестать существовать, прекратить осозновать себя и всё зло, что я несу безвольно в мир, терпя поражения со своими демонами ежедневно.
Видеть главного врага в себе и не иметь сил победить его - мука.
Видеть главного врага в себе и не иметь сил победить его - мука.
воскресенье, 22 мая 2016
Я блукаю во тьме много лет. Глаза мои привыкли к ней и редким вспышкам света, которые озаряют её на пару секунд - всего лишь светлячки. Я стал видеть несуществующее, но оно почти не увлекало меня.
Я бесцельно бродил туда сюда, ни на что особо не надеясь.
И тут меня озарил яркий свет - это был человек, взявшийся ниоткуда, он стоял напротив меня, его лицо озаряла улыбка, его одежды были ослепительно белы, он протягивал мне руку. Я несмело прикоснулся к его руке, думая, что это ещё одна моя галлюцинация. Но я почувствовал тепло его руки и вцепился в неё. Он сказал мне "Оставь всё это. Я выведу тебя из тьмы".
Я с трудом стал двигаться, через липкую тьму, делая шаги как-будто я иду в вязкой, тяжелой жидкости.
До этого я и не думал, что остался кто-то, кто может помочь. Кто был бы таким светлым.
Он подарил мне надежду, что я покину свой колодец, что я покину там самого себя и выйду новым человеком, который будет хотя бы вполовину так же чист как он.
Но я споткнулся. Я виел камень под ногами и сознательно споткнулся. Я упал и брызги грязи запачкали его белые одежды. Он обернулся, всё ещё держа меня за руку и смотрел на меня с непониманием.
Я отпустил руку. И пошёл обратно, иногда оборачиваясь и испытывая жуткий стыд за грязь на белой ткани, за то, что его свечение потускнело, за то разочарование, которое я в нём увидел.
Просто мы оба ошиблись. Я не могу жить вне колодца, я не могу выходить на свет, я не могу светиться.
И теперь я ненавижу его. До него было лучше. Ненавижу его за то, что он ткнул меня лицом в то, что я есть, ненавижу за новое чувство вины, за то, что влез в мой мир, где ему не место.
Я бесцельно бродил туда сюда, ни на что особо не надеясь.
И тут меня озарил яркий свет - это был человек, взявшийся ниоткуда, он стоял напротив меня, его лицо озаряла улыбка, его одежды были ослепительно белы, он протягивал мне руку. Я несмело прикоснулся к его руке, думая, что это ещё одна моя галлюцинация. Но я почувствовал тепло его руки и вцепился в неё. Он сказал мне "Оставь всё это. Я выведу тебя из тьмы".
Я с трудом стал двигаться, через липкую тьму, делая шаги как-будто я иду в вязкой, тяжелой жидкости.
До этого я и не думал, что остался кто-то, кто может помочь. Кто был бы таким светлым.
Он подарил мне надежду, что я покину свой колодец, что я покину там самого себя и выйду новым человеком, который будет хотя бы вполовину так же чист как он.
Но я споткнулся. Я виел камень под ногами и сознательно споткнулся. Я упал и брызги грязи запачкали его белые одежды. Он обернулся, всё ещё держа меня за руку и смотрел на меня с непониманием.
Я отпустил руку. И пошёл обратно, иногда оборачиваясь и испытывая жуткий стыд за грязь на белой ткани, за то, что его свечение потускнело, за то разочарование, которое я в нём увидел.
Просто мы оба ошиблись. Я не могу жить вне колодца, я не могу выходить на свет, я не могу светиться.
И теперь я ненавижу его. До него было лучше. Ненавижу его за то, что он ткнул меня лицом в то, что я есть, ненавижу за новое чувство вины, за то, что влез в мой мир, где ему не место.
четверг, 09 июля 2015
Тупая боль - вот максимум того, на что я теперь способен.
Я научился закрывать глаза и вырубать себя, когда невидимый нож начинает кромсать мои внутренности.
Пропадать из реальности. Уходить от себя, безучастно глядеть на свои же мучения, с любопытством, но с равнодушием.
Я знаю, что меня одолевают разные демоны и страхи, обиды и боль, что они выжигают меня и что нужно бороться, потому что иначе я буду погребён под этим всем.
Но я никогда не умел достаточно эффективно бороться с ними.
Моя катана больнее всего режет меня, когда я пытаюсь встретиться лицом к лицу к тем, что убивает меня. Поэтому я спрятал её в ножны и смотрю на своё тело, тлеющее на слабо горящем костре.
Забавное зрелище. Забавно ещё тем, что все вокруг чувствую тепло от костра, но не видят меня в нём.
Хотя причём тут окружающие? У каждого свой маленький ад. Просто я регулярно падаю в него раньше времени.
Развейте меня по ветру и вдохните.
Я научился закрывать глаза и вырубать себя, когда невидимый нож начинает кромсать мои внутренности.
Пропадать из реальности. Уходить от себя, безучастно глядеть на свои же мучения, с любопытством, но с равнодушием.
Я знаю, что меня одолевают разные демоны и страхи, обиды и боль, что они выжигают меня и что нужно бороться, потому что иначе я буду погребён под этим всем.
Но я никогда не умел достаточно эффективно бороться с ними.
Моя катана больнее всего режет меня, когда я пытаюсь встретиться лицом к лицу к тем, что убивает меня. Поэтому я спрятал её в ножны и смотрю на своё тело, тлеющее на слабо горящем костре.
Забавное зрелище. Забавно ещё тем, что все вокруг чувствую тепло от костра, но не видят меня в нём.
Хотя причём тут окружающие? У каждого свой маленький ад. Просто я регулярно падаю в него раньше времени.
Развейте меня по ветру и вдохните.
среда, 17 сентября 2014
Я не выздоровел, не вылечился и часто я представляю рассечения на моей коже, ощущения при этом, вид порезов.
Но всё это кажется таким глупым и незначимым теперь, когда чувствуешь вину, что ты жив. что ты не воюешь, что ты цел и невредим.
Кажется глупым калечить себя, когда там люди становятся реальными калеками.
Когда боль за них уже ничем подобным не перебить.
Когда все твои прошлые проблемы - детский сад.
Я нездоров и мне больно.
Но моя боль ничто.
Я ничто
Но всё это кажется таким глупым и незначимым теперь, когда чувствуешь вину, что ты жив. что ты не воюешь, что ты цел и невредим.
Кажется глупым калечить себя, когда там люди становятся реальными калеками.
Когда боль за них уже ничем подобным не перебить.
Когда все твои прошлые проблемы - детский сад.
Я нездоров и мне больно.
Но моя боль ничто.
Я ничто
понедельник, 23 июня 2014
Каждую секунду, абсолютно беспрестанно оно пожирает меня и моё тело.
Его клыки взрываются в меня беспощадно и я ничего не могу сделать с ним. Сколько бы у него ещё не было жертв, меня оно тоже никогда не отпустит.
Я смотрю на своё тело - оно уже достаточно изуродовано, а ведь это только начало.
Я смотрю на свою душу - и она тоже вся в следах.
Почему бы не оставить меня? Ты столько всего пожрало, ты растерзало всё, ты беспощадно. С чего бы мне смочь спастись?
Из-за ощущения того, что ты уничтожаешь меня без интереса, просто потому что так было и будет и такова реальность, ты жрёшь меня, уродуя меня каждую секунду, я столбенею, я сижу каменный и не могу жить. Какой смысл в этой жизни, если каждый её момент я скармливаю тебе и это меня убивает? Если ты сожрало всё, что я пережил и переварило? Если ты убило людей, которых я любил? И убьёшь тех, кого я люблю сейчас.
Теряется смысл в борьбе, ведь ты непобедимо.
Его клыки взрываются в меня беспощадно и я ничего не могу сделать с ним. Сколько бы у него ещё не было жертв, меня оно тоже никогда не отпустит.
Я смотрю на своё тело - оно уже достаточно изуродовано, а ведь это только начало.
Я смотрю на свою душу - и она тоже вся в следах.
Почему бы не оставить меня? Ты столько всего пожрало, ты растерзало всё, ты беспощадно. С чего бы мне смочь спастись?
Из-за ощущения того, что ты уничтожаешь меня без интереса, просто потому что так было и будет и такова реальность, ты жрёшь меня, уродуя меня каждую секунду, я столбенею, я сижу каменный и не могу жить. Какой смысл в этой жизни, если каждый её момент я скармливаю тебе и это меня убивает? Если ты сожрало всё, что я пережил и переварило? Если ты убило людей, которых я любил? И убьёшь тех, кого я люблю сейчас.
Теряется смысл в борьбе, ведь ты непобедимо.
понедельник, 23 сентября 2013
Зашить рот, обломать себе пальцы, засунуть себя в гроб и закопать, тишина - лучшая музыка в мире, люди = проблемы, избавься от них, потакать прихотям - катиться в пропасть, в свою любимую, обычную, стандартную пропасть, только теперь уже нет ни одного оправдания для себя.
Я стою на коленях перед собой и прощу пощадить нас, но я знаю этот безумный блеск своих глаз - я неумолим, я пропускаю все просьбы мимо ушей, я крушу, я ломаю, меня не остановить.
Я стою на коленях перед собой и прощу пощадить нас, но я знаю этот безумный блеск своих глаз - я неумолим, я пропускаю все просьбы мимо ушей, я крушу, я ломаю, меня не остановить.
понедельник, 02 сентября 2013
Я лежал на холодном железном столе, а они эксперементировали. Они уже давно начали подобные эксперименты над людьми и просто изучали статистику - что будет, если ещё пять человек пройдёт через это?
Иногда, чаще всего я орал, я пытался вырваться, но ремни крепко держали меня. Они вводили мне неизвестные препараты, проверяли что моё тело и мозг способно выдержать. Иногда меня рвало целыми днями и кружилась голова, иногда я терял сознание, иногда меня бил озноб.
Иногда препараты не приносили боль, иногда это было что-то вроде наркотика. Они конспектировали всё, записывали как я содрагаюсь от наслаждения, с интересом наблюдали, без улыбки или одобрения. Для них я был ещё одним образцом вида "человек".
Я был несчастен, я не знал, за что это всё и не знал будет ли когда-то конец, может какая-то очередная инъекция убьёт меня и освободит от этого, не знал, будет ли дальше ещё хуже.
Я всё прокручивал в голове то, как сам пришёл к ним, сказав, что готов к экспериментам и ничего не боюсь, они дали мне контракт, где было написано, что я соглашаюсь на все ужасы, что предстоят. Тогда я беспечно махнул рукой. Наивный мальчишка. Любопытный мальчишка. Скучающий мальчишка.
Но вскоре я каждый день я начинал дёргаться уже тогда, когда они заходили в комнату, не зная чего ожидать и по привычке ожидал худшего, я кричал от страха, зная, что мне не избежать всё новых и новых страданий.
А потом один раз они пришли и отпустили меня. Просто сказали "Всё", сняли с меня ремни, поставили на ноги, отдали мою одежду и отвели к выходу. Сказали, что эксперименты окончены. Поблагодарили и вытолкнули за дверь.
Больше я не могу спать. Я всё жду их. Всё жду их с их проклятым шприцом.
И я ловлю себя на мысли, что смотрю на дверь с ожиданием и нетерпением.
У них, прикованный ремнями к столу, несчастный и недвижимый, я почему-то иррационально чувствовал себя живым и хоть зачем-то нужным.
Я звонил потом. Холодный бесцветный голос неизменно отвечал одно и то же: "Извините, мы с вами закончили. Боимся, вы больше не подходите для наших экспериментов. До свиданья, всего хорошего!".
Я звоню ещё раз.
Я позвоню и завтра. Не может быть, чтоб они опробовали всё. Я нужен им.
Я должен быть нужен им.
Я не могу быть просто одним из 6 миллиардов образцов.
Я согласен терпеть ремни, холодный стол и невыносимую боль, только бы заполнить эту пустоту.
Я снова набираю номер...
Иногда, чаще всего я орал, я пытался вырваться, но ремни крепко держали меня. Они вводили мне неизвестные препараты, проверяли что моё тело и мозг способно выдержать. Иногда меня рвало целыми днями и кружилась голова, иногда я терял сознание, иногда меня бил озноб.
Иногда препараты не приносили боль, иногда это было что-то вроде наркотика. Они конспектировали всё, записывали как я содрагаюсь от наслаждения, с интересом наблюдали, без улыбки или одобрения. Для них я был ещё одним образцом вида "человек".
Я был несчастен, я не знал, за что это всё и не знал будет ли когда-то конец, может какая-то очередная инъекция убьёт меня и освободит от этого, не знал, будет ли дальше ещё хуже.
Я всё прокручивал в голове то, как сам пришёл к ним, сказав, что готов к экспериментам и ничего не боюсь, они дали мне контракт, где было написано, что я соглашаюсь на все ужасы, что предстоят. Тогда я беспечно махнул рукой. Наивный мальчишка. Любопытный мальчишка. Скучающий мальчишка.
Но вскоре я каждый день я начинал дёргаться уже тогда, когда они заходили в комнату, не зная чего ожидать и по привычке ожидал худшего, я кричал от страха, зная, что мне не избежать всё новых и новых страданий.
А потом один раз они пришли и отпустили меня. Просто сказали "Всё", сняли с меня ремни, поставили на ноги, отдали мою одежду и отвели к выходу. Сказали, что эксперименты окончены. Поблагодарили и вытолкнули за дверь.
Больше я не могу спать. Я всё жду их. Всё жду их с их проклятым шприцом.
И я ловлю себя на мысли, что смотрю на дверь с ожиданием и нетерпением.
У них, прикованный ремнями к столу, несчастный и недвижимый, я почему-то иррационально чувствовал себя живым и хоть зачем-то нужным.
Я звонил потом. Холодный бесцветный голос неизменно отвечал одно и то же: "Извините, мы с вами закончили. Боимся, вы больше не подходите для наших экспериментов. До свиданья, всего хорошего!".
Я звоню ещё раз.
Я позвоню и завтра. Не может быть, чтоб они опробовали всё. Я нужен им.
Я должен быть нужен им.
Я не могу быть просто одним из 6 миллиардов образцов.
Я согласен терпеть ремни, холодный стол и невыносимую боль, только бы заполнить эту пустоту.
Я снова набираю номер...
пятница, 31 мая 2013
Я тащу за собой дохлого котёнка, который начал разлагаться уже некоторое время назад. Я слишком привязался к этому долбанному котёнку, я не выброшу его и не похороню! Ведь у меня были планы на него. Я представлял, как он будет постепенно становиться большим, красивым котом. Хотя я и котят-то люблю, мне и так всё нравилось. Я представлял сколько у нас всего впереди - игры, развлечения, забавы, он будет ждать меня дома, я буду засыпать с ним.
А он сдох.
Я сам виноват - не заметил, что он давно чах, только кричал на него, что он какой-то вялый стал.
Я сам виноват, я плохо кормил его.
Я сам виноват, Я должен был полечить его.
А я тратил всё время на воспитание, тыкал его мордочкой в его говно, кричал, чем, скорее всего, свёл в могилу быстрее.
Но я всё тащу его за собой, стискивая зубы. Нет, я не зарою его.
Нет, я не возьму другого.
Нет, я лучше поверю, что есть способы воскресить этого мелкого ублюдка.
Что бы он снова насрал под кроватью, я снова орал на него и тыкал мордой...
котёнок-то и рад, наверное, что он сдох.
А он сдох.
Я сам виноват - не заметил, что он давно чах, только кричал на него, что он какой-то вялый стал.
Я сам виноват, я плохо кормил его.
Я сам виноват, Я должен был полечить его.
А я тратил всё время на воспитание, тыкал его мордочкой в его говно, кричал, чем, скорее всего, свёл в могилу быстрее.
Но я всё тащу его за собой, стискивая зубы. Нет, я не зарою его.
Нет, я не возьму другого.
Нет, я лучше поверю, что есть способы воскресить этого мелкого ублюдка.
Что бы он снова насрал под кроватью, я снова орал на него и тыкал мордой...
котёнок-то и рад, наверное, что он сдох.
четверг, 07 марта 2013
Борьба с собственной тенью не закончится до самой смерти.
Ведь как бы я не придавал этой тени вид другого человека - я просто сражаюсь с демонами в своей душе.
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек,
Черный, черный!
© Чёрный человек - С. Есенин. (полностью стихотворение ищите сами)
Ведь как бы я не придавал этой тени вид другого человека - я просто сражаюсь с демонами в своей душе.
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек,
Черный, черный!
© Чёрный человек - С. Есенин. (полностью стихотворение ищите сами)
вторник, 25 декабря 2012
Не дёргай ручку, закрыто, заперто. Иди домой, не трать время.
Не уговаривай врача, он будет всё время качать головой и сочувственно смотреть на тебя.
Не объясняй ему, что ты лучше знаешь меня и сможешь достучаться до моего сознания.
Доктор лучше знает, что того меня нет, это были только редкие проблески просветления - наши с тобой последние беседы. Я очень старался, но с каждым днём мне становилось сложнее и в один из моментов своего адекватного состояния я сам попросил его запретить наши встречи. Я предупредил его, что я же сам буду потом орать и требовать пустить тебя, но это надо игнорировать.
Моё безумие небезопасно для нормального человека, я должен был быть изолирован.
Я давно знал диагноз, но силы воли не хватало просто взять и запереть себя.
Я не хочу, чтоб ты увидел меня таким, каким я есть теперь большинство времени. Не хочу, чтоб знал всю правду. Я хочу, чтоб ты помнил то, каким я был, когда мог контролировать себя и вести себя как надо.
Иди домой и живи нормальной полноценной жизнью, а если когда-нибудь изобретут таблетки достаточной силы, чтобы я снова стал безопасен и как прежде смог контроливать себя - я обязательно приду к тебе.. Если ещё будет для меня место в твоей жизни.
Не уговаривай врача, он будет всё время качать головой и сочувственно смотреть на тебя.
Не объясняй ему, что ты лучше знаешь меня и сможешь достучаться до моего сознания.
Доктор лучше знает, что того меня нет, это были только редкие проблески просветления - наши с тобой последние беседы. Я очень старался, но с каждым днём мне становилось сложнее и в один из моментов своего адекватного состояния я сам попросил его запретить наши встречи. Я предупредил его, что я же сам буду потом орать и требовать пустить тебя, но это надо игнорировать.
Моё безумие небезопасно для нормального человека, я должен был быть изолирован.
Я давно знал диагноз, но силы воли не хватало просто взять и запереть себя.
Я не хочу, чтоб ты увидел меня таким, каким я есть теперь большинство времени. Не хочу, чтоб знал всю правду. Я хочу, чтоб ты помнил то, каким я был, когда мог контролировать себя и вести себя как надо.
Иди домой и живи нормальной полноценной жизнью, а если когда-нибудь изобретут таблетки достаточной силы, чтобы я снова стал безопасен и как прежде смог контроливать себя - я обязательно приду к тебе.. Если ещё будет для меня место в твоей жизни.
среда, 21 ноября 2012
Я теперь больше не включаю свет в комнате. Надоело.
Надоело видеть тень на стене и думать, что это ты. Протягивать руку и касаться холодной стены. Надоело каждый раз надеяться почувствовать тепло и понимать, что я всего лишь псих.
Тени на всех стенах. Это вы, вы, я же вижу вас, вы тут, рядом! Но снова и снова понимаю, что я тут один и тени отбрасывая я сам.
И я начинаю злиться, молотить кулаками по стенам, там, где я вижу образы тех, кого давно потерял. Я молочу яростно и не чувствую боли, кроме той, которая сковывает мне все внутренности. Я молочу самозабвенно. разбивая костяшки в кровь, разбивая свои руки так, что они и на руки-то больше не похожи.
Устаю, сажусь на пол и смеюсь тихонько. Да меня в мягкую комнату надо запереть, почему никто не видит этого?
Теперь я сижу в темноте. И ненавижу всех тех, кто умер и стал просто моей галлюцинацией, остался в моей памяти, стал тенью. Ненавижу их за то, что я их убил. Почему они позволили себя убить?
Надоело видеть тень на стене и думать, что это ты. Протягивать руку и касаться холодной стены. Надоело каждый раз надеяться почувствовать тепло и понимать, что я всего лишь псих.
Тени на всех стенах. Это вы, вы, я же вижу вас, вы тут, рядом! Но снова и снова понимаю, что я тут один и тени отбрасывая я сам.
И я начинаю злиться, молотить кулаками по стенам, там, где я вижу образы тех, кого давно потерял. Я молочу яростно и не чувствую боли, кроме той, которая сковывает мне все внутренности. Я молочу самозабвенно. разбивая костяшки в кровь, разбивая свои руки так, что они и на руки-то больше не похожи.
Устаю, сажусь на пол и смеюсь тихонько. Да меня в мягкую комнату надо запереть, почему никто не видит этого?
Теперь я сижу в темноте. И ненавижу всех тех, кто умер и стал просто моей галлюцинацией, остался в моей памяти, стал тенью. Ненавижу их за то, что я их убил. Почему они позволили себя убить?
среда, 03 октября 2012
Как долго! Как много времени понадобилось моему клану, чтобы понять меня. А ведь я с детства рос с ними, это была моя семья.
Но они видели только верхушку всего, наивно слушали мои слова и смотрели в мои невинные глаза.
Они думали, что я вправду убиваю за честь клана, за честь самурая, во имя справедливости и прочей ерунды.
Они смотрели на меня и не замечали моей улыбки при виде моей окровавленной катаны.
Как наивно и глупо.
Но это позволило мне вырости и стать сильнее.
А сейчас настало время.
Я вижу в их глазах мелькает понимание. Но уже поздно.
Я убью их всех. С удовольствием. И я буду знать причину, достаточную для этого.
Чтоб что-то дрогнуло во мне из-за того, что они моя семья?
Да так даже приятнее. Есть в этом что-то такое...
Видеть гримасы на лицах, которые тебе улыбались - это так возбуждает.
Shine.
Но они видели только верхушку всего, наивно слушали мои слова и смотрели в мои невинные глаза.
Они думали, что я вправду убиваю за честь клана, за честь самурая, во имя справедливости и прочей ерунды.
Они смотрели на меня и не замечали моей улыбки при виде моей окровавленной катаны.
Как наивно и глупо.
Но это позволило мне вырости и стать сильнее.
А сейчас настало время.
Я вижу в их глазах мелькает понимание. Но уже поздно.
Я убью их всех. С удовольствием. И я буду знать причину, достаточную для этого.
Чтоб что-то дрогнуло во мне из-за того, что они моя семья?
Да так даже приятнее. Есть в этом что-то такое...
Видеть гримасы на лицах, которые тебе улыбались - это так возбуждает.
Shine.
среда, 05 сентября 2012
И вот мы стоит в этом рыжевато-бежевом пыльном мире, вокруг нас разрушены здания, ржавые рекламные щиты, везде кучи мусора и давящая тишина. Пост-апокалипсис и мы тут, ты в противогазе, я - нет.
Ты пытаешься взять меня за руку, я не сопротивляюсь, что уж теперь размышлять.
Я молча смотрю по сторонам, не могу произнести и слова, всё вокург такое знакомое, улочки, дома, вывески, но всё исковеркано, разрушено и уже никогда не станет прежним.
Ты улыбаешься спокойно и говоришь, что это всё неважно, ведь и здесь можно прекрасно и счастливо жить, не стоит жалеть, что все погибли, не стоит вспоминать старый мир. Я сажусь на землю и молча закуриваю, мне нечего тебе сказать.
И вправду, раз уж я погубил всё вокруг, надо учиться выживать здесь.
Но это если бы я был живой. А я ведь умер намного раньше, ты просто не знаешь, я умер давно, когда все ещё были живы, когда трава была зеленой, а небо голубое. Мы прыгнули с крыши, он улетел вверх, а я вниз и разбился. Ты меня живым даже никогда и не видел.
Так чего мне оплакивать и жалеть этот мир?
Я должен по идее отлично гармонировать с ним.
Мертвый мир и мертвый я.
Ты пытаешься взять меня за руку, я не сопротивляюсь, что уж теперь размышлять.
Я молча смотрю по сторонам, не могу произнести и слова, всё вокург такое знакомое, улочки, дома, вывески, но всё исковеркано, разрушено и уже никогда не станет прежним.
Ты улыбаешься спокойно и говоришь, что это всё неважно, ведь и здесь можно прекрасно и счастливо жить, не стоит жалеть, что все погибли, не стоит вспоминать старый мир. Я сажусь на землю и молча закуриваю, мне нечего тебе сказать.
И вправду, раз уж я погубил всё вокруг, надо учиться выживать здесь.
Но это если бы я был живой. А я ведь умер намного раньше, ты просто не знаешь, я умер давно, когда все ещё были живы, когда трава была зеленой, а небо голубое. Мы прыгнули с крыши, он улетел вверх, а я вниз и разбился. Ты меня живым даже никогда и не видел.
Так чего мне оплакивать и жалеть этот мир?
Я должен по идее отлично гармонировать с ним.
Мертвый мир и мертвый я.
вторник, 03 января 2012
Когда люди спускаются ко мне в мой зловонный, склизкий колодец, где я потихоньку гнию, я смотрю на них внимательно, слушаю, заглядываю внутрь в их души...
И очень удивляюсь иногда, понимая, что они точно так же гниют и порой похуже чем я, некоторые уже и совсем сгнили, только там, на поверхности ходят, не в колодце сидят. Они просто считают это нормальным, они не стесняются своих пороков и слабостей, они считают их достоинством. Просто я не влился в струю.. И кажется, я и не хочу туда вылазить и быть таким как они. У них там попахивает не лучше, чем у меня тут.
И очень удивляюсь иногда, понимая, что они точно так же гниют и порой похуже чем я, некоторые уже и совсем сгнили, только там, на поверхности ходят, не в колодце сидят. Они просто считают это нормальным, они не стесняются своих пороков и слабостей, они считают их достоинством. Просто я не влился в струю.. И кажется, я и не хочу туда вылазить и быть таким как они. У них там попахивает не лучше, чем у меня тут.
понедельник, 19 декабря 2011
Я как будто весь покрыт нарывами, которые активно воспалены и гниют. И когда кто-то ко мне прикасается, пусть нежно, я вою от боли и шарахаюсь, кричу и защищаюсь. Я сижу в темноте и скулю.
Вокруг меня толпятся люди. Им непонятно, чем я болею, они переживают, они пытаются что-то сделать, но не знат что. Есть те, кому настолько не всё равно, что они бегают по лучшим врачам, покупают дорогие мази и прибегают ко мне, они связывают мне руки, что бы я не сопротивлялся, смазывают меня нежными движениями..
И о чудо, мне становится легче. Боль уходит, нарывы как будто бы уже не пузырятся так на моём теле, я улыбаюсь, благодарно обнимаю спасителей.
Но болезнь умнее, она обучаема, она привыкает к мази и уже очень скоро она умеет ей сопротивляться. И мстит, покрывая меня всё большим количеством нарывов, всё более болезненных.
Я снова вою, люди вокруг меня в отчании.
Каждый думает, что его мазь лучше и поможет больше, но к сожаленью всё повторяется снова.
Теперь уже мне руки связать всё сложнее, я боюсь повторения, всё это превращается в кошмар для меня и спасителей.
Мази не помогут, нужна какая-то сильная инъекция... А может надо просто подождать?
Вокруг меня толпятся люди. Им непонятно, чем я болею, они переживают, они пытаются что-то сделать, но не знат что. Есть те, кому настолько не всё равно, что они бегают по лучшим врачам, покупают дорогие мази и прибегают ко мне, они связывают мне руки, что бы я не сопротивлялся, смазывают меня нежными движениями..
И о чудо, мне становится легче. Боль уходит, нарывы как будто бы уже не пузырятся так на моём теле, я улыбаюсь, благодарно обнимаю спасителей.
Но болезнь умнее, она обучаема, она привыкает к мази и уже очень скоро она умеет ей сопротивляться. И мстит, покрывая меня всё большим количеством нарывов, всё более болезненных.
Я снова вою, люди вокруг меня в отчании.
Каждый думает, что его мазь лучше и поможет больше, но к сожаленью всё повторяется снова.
Теперь уже мне руки связать всё сложнее, я боюсь повторения, всё это превращается в кошмар для меня и спасителей.
Мази не помогут, нужна какая-то сильная инъекция... А может надо просто подождать?
среда, 13 июля 2011
Если ты так упрямо поселился в моей голове, то я возьму раскаленную кочергу и воткну её себе в ухо, чтоб выжечь тебя. И мне плевать, что всё остальное во мне тоже погибнет, я уж постараюсь убить всё, если нельзя убить только тебя внутри меня. Ты достал меня, достал, даже ничего не делая и находясь не рядом. Это же надо было тебе появиться вообще в моей жизни? Что ты за человек такой бездушный?
Пропади пропадом, ты ещё поймёшь, может быть всё-таки что-то поймёшь, если хватит на это твоего извращенного мозга, который работает абсолютно не так, как у нормальных людей.
Пропади пропадом, ты ещё поймёшь, может быть всё-таки что-то поймёшь, если хватит на это твоего извращенного мозга, который работает абсолютно не так, как у нормальных людей.
понедельник, 11 июля 2011
Я иду по улицам, я иду по солнечным лучам, они на мне и сквозь меня. Я бы улыбался, но почему-то чувствую себя покалеченным и не живым.. Что мне не так? Я должен быть счастлив - я свободен, свободен от края до края, я вчера ликовал, когда возвращался домой, от ощущения этой свободы и чувствовал себя бабочкой, порхающей по целому лугу с красивыми и разными цветами.
Сегодня я снова пасмурный. Сегодня сквозь лучи солнца, где-то вдалеке я вижу тьму, которая так долго была моим спутником.
Сегодня я снова в сомнениях. Может, я идиот? Может я яростно размахивая катаной разрубил на кровавые клочья самое дорогое и важное и теперь всё будет пустое и безнадежное?
Может я просто оторвал себя от своего сиамского близнеца по духу?
А может, я просто ещё не научился жить нормально и пора начинать.
Где ответ?
Сегодня я снова пасмурный. Сегодня сквозь лучи солнца, где-то вдалеке я вижу тьму, которая так долго была моим спутником.
Сегодня я снова в сомнениях. Может, я идиот? Может я яростно размахивая катаной разрубил на кровавые клочья самое дорогое и важное и теперь всё будет пустое и безнадежное?
Может я просто оторвал себя от своего сиамского близнеца по духу?
А может, я просто ещё не научился жить нормально и пора начинать.
Где ответ?
вторник, 21 июня 2011
Время идёт и тянет меня за собой, хотя я и отчаянно не успеваю. Я до слёз злюсь на время - какого черта оно смеет идти так неумолимо и быстро, ведь я устаю, я хочу отдохнуть, я хочу просто выпасть, save game и отключить компьютер ненадолго, побыть вне времени, в тишине и отсутствии чего-либо.
Время идёт, и я становлюсь всё более злой, яростный, холодный и циничный.
Самые мягкие и влюбчивые всегда потому превращаются в самых ужасных сук?
Я не верю, что любовь ещё когда-то вырастит в моём сердце красивый цветок, я не верю в беспечность и в счастье, я не верю в то, что я могу быть кому-то нужен такой, как я есть, да и себе-то не нужен и презрение к себе у меня так давно, что просто стало неотъемлемой частью. Я уже привык, насколько можно привыкнуть к плохому.
Я пишу много букв сюда и стираю их - я уже всё это писал и ничем не меняюсь, и это тоже меня смущает - черт, да это дерьмо же тянется целую вечность, судя по строчкам, датированным прошлыми месяцами и годами!
Я не падаю вниз, нет. Я давно внизу и пути наверх нет. Когда мне скидывали веревку - я её поджёг. Дело в том, что я не умею жить там, наверху, по вашему, по вашим принципам, по вашим законом и не хочу вылазить.
Вытаскивать своё полуразложившееся тело наверх? Посеревшее лицо без кровиночки? Бесцветные глаза, что не могут ни на чём сфокусироваться? Вы вообще уверены, что хотите это видеть? Лучше иногда спускайтесь ко мне в бездну, как вы и сейчас делаете,опускайтесь сюда, в склизкое моё болотце, тут, в темноте, проводите со мной время и вылезайте по своей лестнице наверх, в нормальный мир. Впрочем, что смешно - находится достаточно много людей, которые хотят иногда спускаться в эту мерзость ко мне. Люди зажимают нос, надевают резиновые сапоги и лезут. Что-то их притягивает сюда, это меня пока удивляет.
Наверное, каждому нравится чувствовать себя хорошим и чистым, достойным уважения, кем-то стоящим, а рядом со мной это элементарно.
Время идёт, и я становлюсь всё более злой, яростный, холодный и циничный.
Самые мягкие и влюбчивые всегда потому превращаются в самых ужасных сук?
Я не верю, что любовь ещё когда-то вырастит в моём сердце красивый цветок, я не верю в беспечность и в счастье, я не верю в то, что я могу быть кому-то нужен такой, как я есть, да и себе-то не нужен и презрение к себе у меня так давно, что просто стало неотъемлемой частью. Я уже привык, насколько можно привыкнуть к плохому.
Я пишу много букв сюда и стираю их - я уже всё это писал и ничем не меняюсь, и это тоже меня смущает - черт, да это дерьмо же тянется целую вечность, судя по строчкам, датированным прошлыми месяцами и годами!
Я не падаю вниз, нет. Я давно внизу и пути наверх нет. Когда мне скидывали веревку - я её поджёг. Дело в том, что я не умею жить там, наверху, по вашему, по вашим принципам, по вашим законом и не хочу вылазить.
Вытаскивать своё полуразложившееся тело наверх? Посеревшее лицо без кровиночки? Бесцветные глаза, что не могут ни на чём сфокусироваться? Вы вообще уверены, что хотите это видеть? Лучше иногда спускайтесь ко мне в бездну, как вы и сейчас делаете,опускайтесь сюда, в склизкое моё болотце, тут, в темноте, проводите со мной время и вылезайте по своей лестнице наверх, в нормальный мир. Впрочем, что смешно - находится достаточно много людей, которые хотят иногда спускаться в эту мерзость ко мне. Люди зажимают нос, надевают резиновые сапоги и лезут. Что-то их притягивает сюда, это меня пока удивляет.
Наверное, каждому нравится чувствовать себя хорошим и чистым, достойным уважения, кем-то стоящим, а рядом со мной это элементарно.
вторник, 22 февраля 2011
ярость накатывает тяжелыми волнами.
сложно сдерживать себя и чем дальше - тем сложнее.
опечатка вызывает раздражение, упавшая ручка на пол - уже почти рычу.
один мой всезнающий знакомый считает, что не бывает плохого настроения без причины.
искренне и по-черному завидую ему.
очень хочется чтоб мой взгляд выражал достаточно ясно, что я хочу чтоб все пропали пропадом.
а то как сорвусь один раз и придется потом объясняться и оправдываться.
мизантропия и замкнутость, неконтролируемая злоба.
пора садиться на таблетки?
сложно сдерживать себя и чем дальше - тем сложнее.
опечатка вызывает раздражение, упавшая ручка на пол - уже почти рычу.
один мой всезнающий знакомый считает, что не бывает плохого настроения без причины.
искренне и по-черному завидую ему.
очень хочется чтоб мой взгляд выражал достаточно ясно, что я хочу чтоб все пропали пропадом.
а то как сорвусь один раз и придется потом объясняться и оправдываться.
мизантропия и замкнутость, неконтролируемая злоба.
пора садиться на таблетки?
четверг, 07 октября 2010
А помнишь, нам ярко светило солнце? Было тепло и я улыбался тебе счастливо, а ты обнимал меня и уголки твоих губ были тоже приподняты.
Мы были полны иллюзиями и мечтами.
Солнце зашло и погрузился во тьму. Я побледнел, болею, глаза мои уже привыкли ко тьме, мой рот обнажает зубы только для приёма обязательной пищи...
Интересно, а для тебя солнце ещё иногда светит?
Я боюсь, что я ослеп в этой тьме. Может, солнце и появлялось с тех пор, но я более не вижу его света.
Мы были полны иллюзиями и мечтами.
Солнце зашло и погрузился во тьму. Я побледнел, болею, глаза мои уже привыкли ко тьме, мой рот обнажает зубы только для приёма обязательной пищи...
Интересно, а для тебя солнце ещё иногда светит?
Я боюсь, что я ослеп в этой тьме. Может, солнце и появлялось с тех пор, но я более не вижу его света.